Мими Памфилофф - Случайно влюбилась в… Бога?
И он огромный, в два раза больше того, в котором Гай был пленен в первый раз.
– Гай, ты здесь? – прошептала я в воду.
"Да, поторопись и освободи меня, прежде чем жрец очнется или появятся его друзья", – скомандовал он.
– Ради семьи, ради семьи, ради семьи, и ради последнего шанса вмазать Гаю по причиндалам за то каким отвратительным, бессердечным мудаком он был, – повторяла я, собираясь с духом, чтобы прыгнуть.
"Я слышал!"
– Эмма? – донесся голос из тени деревьев.
"Кто это?" – спросил Гай.
– Боже мой, Томмазо? Это ты? – Я отошла от края Сенота, смотря на такие знакомые очертания фигуры, появившиеся из тени.
– Да.
Подбежав, я обняла его, никогда еще за всю жизнь я не была так рада видеть кого-то.
– Я думала, ты погиб, – прошептала я.
На пару секунд он крепко обнял меня, и я ощутила порыв его дыхания на шее, и биение сердца под рукой.
Томмазо отпустил меня, и я различила на его щеке ямочку от улыбки.
– Что ты здесь делаешь? – спокойно спросил он.
– Мне стало скучно, – ответила я. – Решила поразвлечься посредством Учбенов.
– Все такая же приколистка.
– Что поделать. – Я пожала плечами. – Таково мое очарование. Ты здесь, чтобы освободить их?
– Кого? – спросил он
– Гая и Симил. – Я указала вниз на темную дыру.
– Не совсем
– Почему? – спросила я.
"Прыгай в воду. Сейчас же!"
– Эмма, мне столько нужно тебе рассказать… столько поведать об этих… демонах.
Я отступила.
– Что происходит, Томмазо?
– Гай с тобой разговаривает, да? – Он сделал шаг вперед и больно стиснул мои плечи.
Я кивнула. Страх и смятение смешались во мне, а Гай продолжал верещать в моей голове, словно фон к обстоятельствам, говоря прыгать в воду и освободить его.
– Не слушай его, Эмма. Он не тот, за кого ты его принимала, – приказал Томмазо.
– Не говори то, что я и без тебя знаю, – произнесла я.
– Он – враг, Эмма, как и Учбены. Они – убийцы.
Вся ситуация была неправильной ни на йоту.
– Томмазо, пусти! – Я толкнула его в грудь и почувствовало что-то странное, словно его грудь перетянута шнурами. – С тобой что-то не так, – произнесла я. – Мааскабы тебя ранили?
– Нет, они освободили меня. – Томмазо распахнул рубашки и положил мою руку себе на грудь.
От бока до бока на груди были четыре шрама.
– Что это? Что они с тобой сделали? – Я отскочила и вернулась к краю Сенота, вытянув вперед руки.
Если он бросится на меня, я полечу вниз.
– Они показали мне истину, Эмма. Учбены и боги притворяются, что защищают мир, но это не так. Учбены лишь заботятся о своих власти и богатствах. Гай же желает лишь контролировать людей, манипулировать ими и не дать набраться сил. Он никогда ни об одном из нас не заботился.
"Эмма, он лжет. Томмазо предатель, не слушай его!" – кричал Гай.
– Ты псих, Томмазо. Я видела Мааскабов и они – монстры, – сказала я.
– Да, но они – верные солдаты. Беспощадные, но именно так выигрываются войны.
"Эмма, – голос Гая прорвался сквозь шум. – Помнишь ты спрашивала зачем я изменил имя? Из-за желания, чтобы меня называли так же, как и ты, потому что ты меня изменила. – В его быстро сказанных словах сквозило отчаянье. – Или почему я связал себя с твоей бабушкой? Потому что никогда не видел ребенка с нашей кровью. Она была прекрасной, особенной. Лишь от одного вида Габриэллы меня переполняла надежда, что, возможно, когда-нибудь я смогу создать жизнь, а не только забирать ее".
– О, я поняла. Сейчас ты хочешь уверить меня, что у тебя есть сердце, что заботишься не только о своем великом и ужасном себе?
"Да, именно этого и хочу".
– По дороге сюда, ты сказал, что твоя цель: пасти овец… и что для достижения этой цели используешь феромон! Который применил и ко мне! И не забудь о своих словах, что именно из-за связи ты так хотел меня защитить и ревновал. – По моему лицу текли слёзы.
"Я ревновал из-за того, что для меня в мире нет ничего важнее тебя, и не желаю делиться. Я старался отогнать всех мужчин потому что хотел тебя для себя".
Обхватив себя руками, я проглотила слезы ярости.
– Очередная ложь, Гай.
"Признаю, я лгал, но это не значит, что сейчас я не говорю правды. Прошу, поверь мне, если не захочешь, по крайней мере, поверь в то, что Томмазо опасен и собирается убить тебя".
Да что с ним такое? Гай только что разбил мне сердце, но узнав, что его соперник – Томмазо – жив, полагаю, связь снова давила на него. Заставляла ревновать, но это не по-настоящему. Так он мне говорил.
Я посмотрела на Томмазо, который словно чего-то ждал. Может, что я приду к тому же выводу, что и он?
– Томмазо, если я пойду с тобой, что произойдет?
– Для начала, я уведу тебя к чертям отсюда, здесь небезопасно.
Мааскабы будут драться с Учбенами, а когда мы одержим победу, ты вернешься домой к семье.
– А Мааскабы не хотят меня убить? – спросила я, смахивая слезы.
– Эмма, они хотят избавить мир от этих диктаторов. Если пойдёшь со мной, они оставят тебя в покое. Мааскабы не видят в тебе врага. Ты сможешь поехать домой, вернуться в свою жизнь. Прошу Эмма, отойди от края и пошли со мной. Обещаю, ты будешь в безопасности. Всегда. – Томмазо говорил глубоким голосом, наполненным искренностью, он меня никогда не предавал, не давал повода не доверять.
"Пожалуйста, карамелька, – говорил Гай успокаивающим тоном, заставляя меня затрепетать до глубины души. – Знаю, я сделал тебе больно, и вечность буду заглаживать вину. Я все исправлю. Заделаю ту дыру, что образовалась между нами, возмещу нанесенный твоей жизни ущерб. Я смогу исправить все, но только не смерть! Понимаешь? Эмма, он убьет тебя. Ты закончишь, как бабушка и я не смогу тебя спасти!"
– Не смей ее сюда приписывать!
"Все мои слова правдивы, знаю, ты это чувствуешь. Я могу связываться с другими, как с Габраном, но почему они слышат меня не так как ты? Подумай! Не из-за связи между нами возникло притяжение, и не она причина моей любви или ревности. Ты и я, мы созданы быть вместе. Знаю, что ты тоже чувствуешь влечение".
– Феромоны.
"Они работают, когда мы в одной комнате. Неужели ты не чувствовала того же самого, когда меня рядом нет? Все это потому что я тебя люблю".
– Да как ты смеешь! Думаешь, я поверю? После тех слов, услышанных во время полета?
